Я уже говорил об этом, но чувствую настоятельную потребность высказаться еще раз. По поводу фильма 78 года.
В этом фильме очень много внимания уделяется именно отношению Вальжан - Жавер. Больше, меня лично, в этом фильме ничего не привлекает. А что там может привлекать?
Безобразно снятые сцены на баррикаде?
Невнятные Анжольрас и компания?
Практически полностью отсутствующие Тенардье?
Несколько смазанный дедушка Жильнорман? Ну, разве что...
Ах нет! Епископ.
Но он во многих фильма хорош. Единственный Мосеньор, который вызывает у меня отторжение - это епископ из версии 98 года.

Но я отвлекся.

Так вот - характер и мироощущения инспектора нам показываются очень полно, с одной стороны стараясь не отходить от канона, с другой - практически игнорируя его.
Мы узнаем, что он родился в Тулоне и там же и работает. Ни с кем не общается помимо должностных обязанностей, "всегда один"... И это соответствует канону - ведь решив, что в нормальное общество он никогда не войдет, что оставалось Жаверу, как не замкнуться в себе? Он считает себя изгнанным из общества, он не хочет быть на стороне преступности, но и в стане полиции он чувствует себя чужаком. Еще бы, при отце - преступнике. Это не смываемое пятно...
Однако нам показывают и живого человека - он способен на иронию, он способен даже на сочувствие. И это оправданно - да, где-то жаль, сильный человек сломался - но, в конце концов, сам виноват. Нечего было красть, нечего было устраивать побеги... Столкновения совести и долга не происходит.
Зато вырабатывается привычка оценивать вещи определенным образом. А привычки, знаете ли, так просто не ломаются.
И еще один момент - в Тулоне он последние годы был начальником гарнизона, все подчинялись ему. Он не привык, что бы его решения оспаривались.
Тем удивительнее и непонятнее для него протест месье мэра против ареста Фантины. Ведь все согласно инструкции, согласно закону... В чем же дело?
Нам очень много показывают эмоций, но эмоций сдерживаемых. Перкинс передает их всеми способами - лицом, взглядом, голосом... Сколько сдерживаемой горечи и боли в произнесенном, почти скороговоркой, "я останусь на своем посту, пока мне не найду замену". Он держался весь разговор, и вот, повернувшись спиной, уже уходя, чуть не срывается. Тоже самое происходит на баррикаде - он насмешливо, с некоторым вызовом говорит с Вальжаном, но стоит тому уйти - и мы видим другого человека. Человека, который отнюдь не равнодушно ожидает расстрела. Да, он может взять себя в руки и рассмеятся в лицо смерти - но каких чудовищных усилий ему это стоит... Чувствам Жавера уделено больше внимания, чем даже чувствам Вальжана.
Нам рисуют личность, которая всю жизнь прячет человека в себе...
Нам дают психологический портрет человека, замкнувшегося в себе, в своем одиночестве и страдающего от этого.
(это, конечно, абсолютное ИМХО, просто многие эмоции Жавера-Перкинса мне чертовски знакомы, а кроме как на ощущение изгнанности из общества и одиночества мне опираться не на что.)

И самоубийство этот Жавер совершает отнюдь не в смятенных чувствах. У него было время все обдумать - пока он выбирался из канализации, пока (возможно) докладывался начальству. Пока переодевался, наконец.
На мой взгляд он понимает, что устал. Устал жить так, как жил. Устал носить маску бесстрастности. Она стала слишком тяжела для него.
Он уходит не из-за выбора между пресловутыми долгом и совестью.
Он уходит от себя.


Да... Чем дальше я об этом фильме думаю, те больше мне кажется, что он был снят "фанатами" Жавера. Уж больно логично и, м-м-м, душевно, прописана линия этого персонажа по сравнению со всеми остальными.