Быть добрым очень легко, быть справедливым - вот что трудно. javert+valjean fatal error (с)
Маленький, не привлекающий особого внимания момент:
Вскоре после этого случая Мадлен был назначен мэром. Когда Жавер впервые увидел Мадлена, опоясанного шарфом, дававшим ему власть над всем городом, он ощутил такой трепет, какой мог бы ощутить пес, который под одеждой хозяина почуял волка. С этой минуты он стал всячески избегать встречи с ним. Но когда служебные обязанности принуждали его являться к мэру и уклониться от этого было невозможно, он выказывал ему глубочайшее почтение.
Вот оно. Стал избегать встречи - нормальная человеческая реакция. Ты не знаешь, что делать - ты не делаешь ничего. Уходишь от проблемы. Делаешь вид, что ее нет. Меня там нет, я ничего не вижу, меня это не касается. Своеобразный психологический блок. С глаз долой - из сердца вон и не думать об этом.
Вот каким образом инспектору так долго удавалось двигаться по своему прямому пути.
В данный момент он просто удалил месье мэра из своего мира. Вычеркнул его из поля зрения.
И не столкнись они в деле Фантины, мэрствовать бы Вальжану до конца дней своих.
Опять же - подозревал он кого? Фабриканта Мадлена. Как только Мадлен стал олицетворением власти, Жавер постарался забыть о нем. Начал относится к нему как к символу власти, которому надо выказывать почтение, если того требуют обстоятельства, а во все остальное время можно игнорировать само его существование.
И мне кажется, что по уходу с баррикады инспектор собирался поступить точно так же - убрать Вальжана из своей жизни. Сказать себе: "Он погиб, как и все прочие. Его больше нет". И забыть о нем. Обходя улицу вооруженного человека десятой дорогой.
И снова - живой человек. Он не не умеет сомневаться - он всеми силами не желает сомневаться. И просто закрывается от всего, что может в нем эти сомнения посеять.
А вот еще очень любопытное замечание: Как все люди с сильными страстями, он был подвержен резким сменам настроения.
С сильными страстями, о как...
Вскоре после этого случая Мадлен был назначен мэром. Когда Жавер впервые увидел Мадлена, опоясанного шарфом, дававшим ему власть над всем городом, он ощутил такой трепет, какой мог бы ощутить пес, который под одеждой хозяина почуял волка. С этой минуты он стал всячески избегать встречи с ним. Но когда служебные обязанности принуждали его являться к мэру и уклониться от этого было невозможно, он выказывал ему глубочайшее почтение.
Вот оно. Стал избегать встречи - нормальная человеческая реакция. Ты не знаешь, что делать - ты не делаешь ничего. Уходишь от проблемы. Делаешь вид, что ее нет. Меня там нет, я ничего не вижу, меня это не касается. Своеобразный психологический блок. С глаз долой - из сердца вон и не думать об этом.
Вот каким образом инспектору так долго удавалось двигаться по своему прямому пути.
В данный момент он просто удалил месье мэра из своего мира. Вычеркнул его из поля зрения.
И не столкнись они в деле Фантины, мэрствовать бы Вальжану до конца дней своих.
Опять же - подозревал он кого? Фабриканта Мадлена. Как только Мадлен стал олицетворением власти, Жавер постарался забыть о нем. Начал относится к нему как к символу власти, которому надо выказывать почтение, если того требуют обстоятельства, а во все остальное время можно игнорировать само его существование.
И мне кажется, что по уходу с баррикады инспектор собирался поступить точно так же - убрать Вальжана из своей жизни. Сказать себе: "Он погиб, как и все прочие. Его больше нет". И забыть о нем. Обходя улицу вооруженного человека десятой дорогой.
И снова - живой человек. Он не не умеет сомневаться - он всеми силами не желает сомневаться. И просто закрывается от всего, что может в нем эти сомнения посеять.
А вот еще очень любопытное замечание: Как все люди с сильными страстями, он был подвержен резким сменам настроения.
С сильными страстями, о как...
с сильными страстями
Честно говоря, мне в это не особо верится)) Это Кваст у нас, и правда, со страстями, причем сильными, инспектор же книжный (в моем его видении) мне кажется кем-то более в сторону Ванеля. Я могу принять,что, думая о каком-нибудь деле, он мог совершенно забыть обо всем ином, не есть, не спать, ничего не замечать вокруг. Но "страсти" у меня ассоциируются с "фанатизмом", в который я тоже не особенно и верю. Когда именно он проявлял эти бурные страсти? Явно не в бытность свою в Париже. При аресте мэра? Так его все довели до ручки. Человек со страстями вряд ли будет настолько спокойным и уверенным - скорее, будет отталкивать Фантину, как Хинрих. Да и потом - деревянное сердце, каменная статуя. Скорее, создается образ толстокожего, непробивного человека.
Кстати, давно хотела спросить: а из какого фильма у вас эта аватара с жетоном?)
Помните "достоверно известно одно - Жавер вздрогнул"? Так вот примерно такая же ситуация. Инспектор увидел в глазах всегда благожелательного мэра способность на убийство. Поэтому вздрогнул, поэтому отступил. Не потому, что испугался, а потому, что увидел то, чего не ожидал.
А в нем самом это было практически постоянно. Но - он не мог себе этого позволить. В большинстве случаев не мог. Но и он срывался... Его "донос" тому подтверждение.
Сам не знаю. Я это нагло потырил с англоязычного блога, посвященного инспектору.
У Куаста, у Хинриха, у Перкинса мы можем увидеть это в глазах.
У инспектора книжного - только представить и почувствовать.
ну а то. азарт преследования хотя бы. чувство долга, переживаемое именно что как страсть - эдак внешне довольно негромко, зато полновесно и всей душою, толкающее на всякие-разные поступки, и противоречия с ним переживаются разнообразно, но всегда интенсивно, тяжело и в конце концов фатально...
а тот же монрейльский сюжет - это же роман в стихах целый, столько метаний и переворотов, хотя и во вполне своеобразной области. и в конце концов крышка у котла таки отлетает - и всем вокруг прилетает.
Фантина чего чуять - она решила себе, что инспектор добрый и радуется, Вальжан вообще не обращает на него внимания, он Фантину слушает...